стену - но вскоре опять встал, покачиваясь и сплевывая себе под ноги красным. Во всем этом было нечто иррациональное. Пустынные улицы, ослепительно белый снег, равнодушно курящие женщины, а рядом на тротуаре - два окровавленных тела. Строрин противник стоял, сжимая пудовые кулаки, и нечто в его лице убедило меня бросить брусчатку, схватить Строри за плечо и развернуть его по направлению к уходящей в сторону Невского улице Рубинштейна. - Бежим, - заорал я. - Бежим, брат, ну его в пизду! Уговорить Строри отступить обычно не так-то просто, но из-за полученных ударов он уже почти ничего не соображал, так что нам с Панаевым это удалось. Мы бросились бежать, вот только уйти нам не дали - не прошло и минуты, как нас настигла милицейская машина. А еще через несколько секунд нас всех положили на землю под автомат. Без долгих разговоров нас (меня, Панаева и Строри) доставили в ближайший отдел, а вот Королевы с нами не оказалось. Когда начался милицейский кипеж, она сумела куда-то потеряться.