переход и набивали в электрички цыган вместе с их елками (включая те, что были спрятаны под платформой). После канители с оформлением я или Кримсон (в зависимости от того, кто из нас сегодня дежурил) перепродавали эти елки на пару частных базаров, которые были расположены на площади прямо перед нашим вокзалом. По всеобщей договоренности наши инспектора не трогали эти точки, чтобы у нас оставалась возможность “не отходя от кассы” реализовывать незаконно добытую нами лесопродукцию. Каково же было мое удивление, когда в один из дней в штаб приволокли целую толпу истошно голосящих цыган, размахивающих над головой какими-то мятыми бумажными листиками. - За все заплачено! - выли они. - Начальник, нам разрешили торговать! Отдайте товар! Взяв один из листков, я бегло пробежал его взглядом и аж похолодел. Вот что там было написано: Елками торговать разрешаю. 150 рублей. (Фамилия, число, подпись) Фамилия и подпись на листке принадлежали Эйву, а сумму он проставил, чтобы не забыть порядок получаемой с цыган мзды. Это было просто невероятное “палево”, наши