отодвинулся в сторону, и Филину стали видны направленные ему в грудь два черные дула. Ружье я еще с вечера положил вдоль тела, приспособив в ногах валик
из куртки таким образом, чтобы стволы были приподняты вверх и смотрели в направлении двери.
Этого оказалось более чем достаточно: Филин свои издевательства тут же прекратил, достал из
сумки флягу с молоком и принялся нахваливать нас и угощать сигаретами. Человек он оказался скользкий, зато приятный в общении - такой может зарезать, продолжая улыбаться и травя нехитрые истории из своей жизни.
- Ай-яй-яй! - причитал Филин, разглядывая единственный в сторожке табурет. - Что же это с ним приключилось? Третьего дня совсем целый был, а сейчас…
С табуретом действительно получилось нехорошо: вчера Влад, стреляя из двустволки, начисто отстрелил ему одну из ножек. Решение стрелять в табурет было принято спонтанно, после того,
как мы расстреляли половину патронташа в подвешенный на шесте скворечник, но по крайней нажратости так и не смогли
|