говорят - вечно живущие ангелы и
умирающие дети - все это так значительно, что я слова их пишу длинными
курсивами, а все, что мы говорим - махонькими буковками, потому что это
более или менее чепуха. "П о н и м а ю о т е ц !"...
- Ты еще встанешь, мальчик, и будешь снова плясать под мою "поросячью
фарандэлу" - понимаешь? Когда тебе было два года, ты под нее плясал.
Музыка отца и слова его же. "Там такие милые, смешные чер-тенят-ки цапали
- царапали - кусали мне жи-во-тик..." А ты, подпершись одной рукой, а
другой платочком размахивая, прыгал, как крошечный дурак... "С фе-вра-ля я
хныкала и вякала, на исхо-де августа ножки про-тяну-ла..." Ты любишь отца,
мальчик?
- Очень люблю ...
- Ну вот и не умирай... Когда ты не умрешь и поправишься, ты мне
снова чего-нибудь спляшешь... Только нет, мы фарандэлу плясать не будем.
Там есть слова, не идущие к делу... "На исхо-де ав-густа ножки протянул
а..." Это не годится. Гораздо лучше
|