в смотровой палате и положением человека, лишенного права носить синий халат. Возмущенный такой несправедливостью, Строри выступил как борец с засильем дурных обычаев и дедовщиной. Так как, в отличие от армии, никаких серьёзных традиций на “молодежном” отделении нет и быть не может, то и терпеть дедовщину в своем отношении Костя нашел совершенно излишним. Права “старослужащих” показались ему недостаточно обоснованными. - Ни хуя себе! - возмущался он. - Чтобы меня пиздили, и главное, кто? Люди, которые только и имеют заслуг, что пролежали в дурдоме на несколько дней дольше меня! Объединившись с другими новоприбывшими, он устроил переворот, в ходе которого многие фальшивые “старослужащие” оказались избиты, а другие были вынуждены пересмотреть права молодых. Ареной для этих боев послужило помещение туалета. Расправившись с лжедедовщиной и получив синий халат, Строри занялся своим любимым делом - начал проповедовать перед публикой покрепче идеи собственного сочинения. Он говорил о недопустимости