едва мы отдышались. - Лицо вроде знакомое? - Даня это! - уверенно заявила Королева. - Я рожу успела разглядеть! - Даня? - переспросил Кузьмич. - Зачем же он так? Ответа на этот вопрос мы не знаем и по сию пору. За Даней ходила слава алкоголика и истерички, но раньше между нами не возникало каких-либо трений. Даня жил возле озер, пересекались мы редко - так что мы полагали, что у нас нет повода к взаимной вражде. - Так ведь он ебнутый! - припомнил я. - Может, хуй с ним? - Ну… - задумался Кузьмич. - Ты прав! Простим дурака! Легко прощать тех, кого только что опиздюлил. И наоборот - опиздюлившийся человек прощать совершенно не склонен. Так получилось и с Даней - ему показалось мало, так что он отважился на месть. Вот что у него из этого вышло. Через три часа мы опять шли по той же самой дороге. Теперь нас было человек пятнадцать - пьяные в дым, мы перли по лесу под мелодии сборника “Союз 21”. Они доносились из принадлежащего Королеве двухкассетного магнитофона, который Фери